Лошадь Пржевальского — один из двух видов (согласно другой интерпретации один из трех подвидов) современных лошадей. Как единственный вид исконно диких лошадей, лошадь Пржевальского привлекала к себе особое внимание самых разных исследователей. Одним из наиболее спорных, был вопрос о её таксономической принадлежности. С завидной периодичностью, как минимум раз в 5-10 лет, лошадь Пржевальского то объявляли отдельным видом, то подвидом вида Equus ferus.
Но в этом году появилось новое поле для полемики: в марте в журнале Science вышла статья «Ancient genomes revisit the ancestry of domestic and Przewalski’s horses», авторы которой подвергли ревизии существующую гипотезу о происхождении домашних лошадей. Количество авторов впечатляет: 47 исследователей со всего мира. Возглавил группу французский палеогенетик Людовик Орландо. Исследованию были подвержены геномы современных лошадей, ископаемых лошадей с нескольких энеолитических стоянок, а также материалы по лошади Пржевальского, жившей около 150 лет назад (современные лошади Пржевальского скрещивались с домашними, их геном использовать некорректно).
В результате исследования были установлены две филогенетические ветви: в первую попали тарпаны, почти все лошади, найденные на первобытных стоянках, и современные домашние лошади, во вторую — лошадь Пржевальского, и лошади, найденные на территории проживания людей ботайской культуры. Вывод был сделан следующий: лошадь Пржевальского — это одичавшая лошадь, которая ранее была одомашнена людьми ботайской культуры. Однако, современные домашние лошади происходят от тарпана, одомашненного в ином центре, независимо от ботайской культуры.
Выводы статьи вызвали широкий резонанс среди палеонтологов и археологов. Журнал «Природа» подготовил «наш ответ Чингачгуку». В 7 номере 2018 года вышло сразу 4 статьи, в которых палеогенетики, морфологи, зоологи, археологи доказывают, что вывод коллег, мягко говоря, поспешен, и что нет никаких оснований считать лошадь Пржевальского одичавшей, что этот вид не был изменен человеком. На защиту лошади встали: кандидаты биологических наук А.Н. Тихонов, Н.И. Абрамсон, П.А. Косинцев, Н.А. Пластеева, Н.Н. Спасская и кандидат исторических наук П.Ф. Кузнецов. Проблема была рассмотрена с разных сторон, а основные выводы следующие. Никто не сомневается в абсолютной корректности исследований, проведенных международной группой, но выводы были сделаны поспешно.
Родство лошадей, найденных на стоянках людей ботайской культуры, и лошади Пржевальского, не позволяют судить о «домашнем» происхождении последней. В первую очередь, весьма сомнительно, чтобы «ботайцы» приручали лошадей. Действительно, костей лошадей было найдено множество. Но давно доказано, что люди каменного века, да и бронзового тоже, активно охотились на непарнокопытных. А сам культурный уровень «ботайцев» по сравнению с культурами прилегающих территорий ямной и афанасьевской — был существенно ниже. Стоит хотя бы упомянуть, что люди ботайской культуры никогда не применяли металла!
Некоторые сомнения, указывающие на одомашнивание лошадей, были основаны также на обнаружении двух предметов, в виде костяных стержней с утолщениями посередине, напоминающих элементы конской узды — псалии. Но отсутствие просверленных отверстий, необходимых, чтобы пропустить ременные натяжители, позволяют усомниться в верности трактовки этих орудий труда. Следующая нестыковка — внешний вид лошади Пржевальского. Зебровые полоски на нижней части ног, стоячая грива, однотонный окрас большей части туловища — всё это очень примитивные признаки, которые вряд ли могли сформироваться повторно у одичавших лошадей. Да и характер у лошади Пржевальского, прямо скажем, не ангельский — большинство современных попыток одомашнить этих животных не увенчалось успехом. Вряд ли предки этих лошадей были более покладистыми.
И, наконец, география также противостоит версии авторов мартовской статьи. Между севером Казахстана, где когда-то обитали люди ботайской культуры, и Джунгарией, где до недавнего времени обитали лошади Пржевальского, располагаются тысячи киллометров, на которых обитали тарпаны. Учитывая тот факт, что два вида лошадей прекрасно скрещиваются и дают плодовитое потомство, напрашивается вывод — ботайские лошади растворились бы в массе тарпанов, задолго до того момента как они попали бы в Джунгарию. Если же предположить, что сами люди увезли туда своих домашних лошадей, то должны быть следы ботайской культуры на значительно большей территории, чем мы наблюдаем на самом деле.
Таким образом напрашивается следующий вывод — люди ботайской культуры действительно были хорошо знакомы с вполне себе дикими лошадьми Пржевальского. Только взаимодействие между ними было куда более прозаичным: хищник-жертва, а не хозяин-животное.
Ярослав Попов, Paleonews.ru
