Некоторые гусеницы уже в меловом периоде отрастили шипы для защиты от хищников. К такому выводу пришли немецкие палеонтологи, изучив хорошо сохранившийся экземпляр из бирманского янтаря возрастом около ста миллионов лет. Ранее защитных структур не находили ни у одной гусеницы эпохи мезозоя. Как отмечается в статье для журнала Gondwana Research, результаты исследования свидетельствуют, что бабочки достигли высокого видового разнообразия уже в эпоху динозавров.
Чешуекрылые (Lepidoptera) существуют уже около двухсот миллионов лет, однако в палеонтологической летописи они представлены довольно скудно. Это касается как взрослых особей, так и личинок. Большинство ископаемых гусениц моложе сорока миллионов лет, более ранние находки редки, а экземпляры старше 125 миллионов лет и вовсе никогда не попадали в руки ученым.
Даже в янтаре мелового периода, например, канадском, ливанском или бирманском, который донес до наших дней множество отлично сохранившихся образцов беспозвоночных и мелких позвоночных, было обнаружено всего несколько гусениц. По сравнению с современными они выглядят довольно однообразными: ни у одной нет волосков, шипов или других приспособлений для защиты от хищников. Между тем, в те времена уже существовали животные, опасные для гусениц, например, ранние птицы.
Сотрудники Мюнхенского университета Йоахим и Каролина Хауг (Joachim T. Haug & Carolin Haug) смогли расширить существующие представления о разнообразии личинок чешуекрылых, живших в меловом периоде. В легально приобретенном образце бирманского янтаря из университетской коллекции они обнаружили новый экземпляр гусеницы, возраст которого составляет около ста миллионов лет.
Хотя голова насекомого частично оторвалась, в целом древняя гусеница хорошо сохранилась, что позволило исследователям подробно ее описать. У насекомого было мягкое червеобразное тело длиной около полутора сантиметров, состоящее по меньшей мере из тринадцати сегментов (трех грудных и десяти-одиннадцати брюшных). На каждом из трех грудных сегментов располагалось по паре ног, а на третьем-пятом и десятом брюшных сегментах — по паре ложных ног.
В отличие от других известных гусениц мелового периода, изученный экземпляр было неплохо вооружен. На третьем грудном и всех брюшных сегментах росло по крайней мере по три спинных шипа, возможно, парных. Самые длинные из них располагались на первом-втором брюшных сегментах. У современных гусениц такие образования служат для защиты от хищников.
Расположение конечностей древней гусеницы напоминает таковое у личинок ныне живущих молей-пестрянок (Gracillariidae). Тела у последних, впрочем, уплощенные и лишены шипов. Таким образом, в современной фауне нет видов с таким же сочетанием признаков, как у «янтарной» гусеницы. Этот факт, в сочетании с поврежденной головой экземпляра, не позволяет установить его точное систематическое положение.
Авторы осторожно предполагают, что гусеница может принадлежать виду, близкому ранним молям-пестрянкам. Похожую на них бабочку уже находили в бирманском янтаре соответствующего возраста; кроме того, известны следы кормления на ископаемых листьях, которые очень напоминают следы минирования личинок молей-пестрянок. Филогенетические реконструкции также указывают, что это семейство уже существовало сто миллионов лет назад.
Находка свидетельствует, что уже в меловом периоде гусеницы были достаточно разнообразны, а некоторые из них выработали специализированные защитные структуры. Появление оборонительных механизмов указывает на серьезное давление со стороны хищников и, возможно, паразитоидов. По мнению авторов, это означает, что меловые гусеницы были важной составляющей пищевых цепей и, вероятно, встречались намного чаще, чем можно судить по палеонтологической летописи.
Источник: Сергей Коленов, N+1
