Первые достоверные свидетельства того, что бронированные южноамериканские травоядные – глиптодонты – становились жертвами падальщиков, обнаружили в пампасах аргентинские ученые. Прежде практически ничего подобного наука не встречала.
Остатки гигантских броненосцев давно интриговали палеонтологов полным отсутствием на них следов нападения хищников или хотя бы падальщиков. При всем обилии окаменевших костей этих животных известно лишь несколько относительно поздних образцов с признаками их обработки человеком, и единственный череп молодой особи со следами нападения крупного плотоядного. Правда, этот последний был найден на юге США.
И вот, наконец, в плиоценовых отложениях Аргентины возрастом 3 млн лет были найдены остатки глиптодонта Eosclerocalyptus lineatus со следами чьих-то зубов на костях. Как установила команда исследователей из университета Ла-Платы и Геологического института, после смерти животного его тело довольно долго пролежало на мелководье какого-то местного водоема и даже успело частично разложиться перед тем, как его нашли падальщики.
Установить, кто именно доедал павшего броненосца, оказалось довольно просто. Дело в том, что на протяжении большей части кайнозоя в Южной Америке складывалась очень своеобразная ситуация с плотоядными. Плацентарных среди них практически не было, поэтому к роли хищников адаптировались главным образом сумчатые млекопитающие, птицы и даже крокодилы.
Одна из групп сумчатых – Sparassodonta – породила даже почти настоящих саблезубых кошек. Хищные птицы были представлены знаменитыми фороракосами, а крокодилы из семейства Sebecidae больше напоминали вымерших динозавров, чем своих известных нам сегодня родственников.
Первыми плацентарными хищниками, перебравшимися в Южную Америку во времена Великого межамериканского обмена, стали еноты Chapalmalania и Cyonasua. Первый из них – крупные, напоминавшие медведя, короткомордые еноты весом до 30 кг, а второй – относительно мелкие и длинномордые. Вот среди этих двух видов палеонтологам и пришлось искать тех, кто съел тушу эосклерокалиптуса.
«С нашей точки зрения, Chapalmalania больше похожа на гиену, чем на медведя», – пишут авторы исследования в своей статье на Palaeontologia Electronica. Короткий низкий череп хапалмалании с развитой мускулатурой и мощными зубами выдавал всеядное животное, способное использовать в пищу не только мясо, но и кости.
Оставленные на костях глиптодонта следы зубов и по размеру, и по характеру подходят как раз этой еното-медведе-гиене. Ни более мелкая ционазуа, ни обитавший тогда же в тех краях саблезубый Ahlysictis просто в силу своей анатомии не могли причинить скелету подобных повреждений. Кроме того, ахлисиктис отпадает и в силу своей гиперкарниворной диеты – его просто не мог заинтересовать полуразложившийся труп, неизвестно сколько времени провалявшийся на мелководье.
Спустя некоторое время после описываемых событий на Южную Америку обрушилась вторая волна миграции плацентарных хищников. По поднявшемуся из глубин океана Панамскому перешейку на континент хлынули североамериканские кошки, медведи, собаки и куньи, придав фауне современный облик.
